Образы детства

Мои бабушки тоже воевали. И они рассказывали совсем иначе, не как те фронтовики о войне говорили в школе. Одна медсестрой работала где-то под Ярославлем, всю войну прошла… а говорила мало и сухо. Только что страшно было сначала, и потом страшно. Не проходил страх, к страху невозможно привыкнуть. Про раненых рассказывала. Как кричали и плакали они от страха. Как рвало ее, когда кишки у солдата, которого она тащила на себе,  вывалились ей в руки. Как лейтенант один за ней ухаживать стал, и как она с ним под машиной любовью занималась… не от любви, а от дикого, животного желания почувствовать себя,  понять - жива ли она, женщина. Ведь порой ей, молодой и красивой, казалось, что остались от нее только опухшие израненные ноги, уставшие от постоянных перевязок руки, потухшие глаза.

Представляю, что было бы с директором школы и учителями, если б нам так вот рассказывали - правду: что чувствовали, что пережили, как… выживали…

Вторая бабушка, Анечка моя любимая, в честь которой и доченьку я назвала - иначе рассказывала. Все больше о самолетах. Она в войсках ПВО служила. Дежурила на крыше Троицкого собора, на других крышах.  Бабуленька мало говорила, но так, что сердце замирало. В комочек хотелось сжаться и бежать от этого кошмара. Прочь, прочь, скорее, чтобы не слышать, не погружаться в пучину ужаса.

Я из-за бабулиных рассказов все детство самолетов боялась - мне казалось, что они летят с фугасами, к нам. И что я сейчас должна буду бежать на крышу и гасить зажигалки, спасать людей, которые остались в домах. И кошек обязательно - ведь о них мало, кто вспомнит при воздушной тревоге.  Я знала, что будет страшно, но знала также и что смогу это сделать. Потому что бабушка смогла, а я ни за что не могла бы подвести ее.

Пару лет назад сгорел купол Троицкого собора. В 3 минутах от пожарки, в огромном и современном городе сгорел... обвалился... а ведь девчонки в войну не допустили этого, уберегли купола священные... Для меня это было - как будто земля вверх ногами перевернулась, будто во сне слышала новости по телевизору - и не верила, пока не увидела своими глазами руины собора.

Наверное у тех, кто не уберег, не было бабушек и дедушек, прошедших войну и передавших... а были только те, что на 9 мая, которых школа приглашала...